Фукье шевелится и медленно садится на своем скудном и скупом ложе, обводит мутным и хмельным еще взором камеру и никого не находит, чертыхается, сплевывает.

Фукье-Тенвиль.

-Каналья! Даже на пороге смерти мне нет сна!

                Шарит рукою по полу, не глядя, находит ополовиненную бутылку и делает глоток из нее. взгляд его становится более осмысленным, он обводит взором камеру, усмехается.

Сцена 1.2 «Клетка – это…»

                Та же камера. Фукье-Тенвиль.

Фукье-Тенвиль (снова прикладываясь к бутылке).

                Камера – значит? Вот что такое итог?
                Что же, это было знакомо давно.
                Я знаю сюда десятки и сотни дорог,
                Но не знал, что здесь так темно.
                Ведь я был по сторону другую…

С трудом поднимается, разминая затекшие ноги.

                Я был законом, следовал ему,
                И я чтил свободу дорогую,
                Но я давно загнал себя в тюрьму,
                А клетка – это только… так!
                И я готов последний сделать шаг.

Бережно отставляет бутылку на прежнее место, затем, не выдержав, отпивает из нее еще чуть-чуть и переставляет подальше, продолжая разминать ноги.

                А клетка – это только черта,
                Лишь иллюзия того, что известно давно.
                И всего важней – слова,
                Которые ранят больнее всего.
                Так, например, судья стал врагом,
                И пал тот, кто исповедовал закон.
                Но клетка – это…только так,
                И я готов свой сделать шаг!