Филипп Фридрих Дитрих – мэр Страсбурга улыбался посреди этого званого ужина, как всегда, раздираемого беседой, словно бы крючьями, но то была не беседа вежливости, то был ожесточенный спор. Но Филипп думал не о речах – он думал о том, что сейчас произойдет.
Идея как-то поощрить, возвысить и чествовать офицеров гарнизона жила в мыслях Дитриха уже давно: званые ужины не могли оставить такой след, который казался бы ему приемлемым, не мог пронести дальше определенного круга всю храбрость и доблесть солдат. А так хотелось…
Мысль Филиппа, однако, нашла выход, как это подобает всякой плотно угнездившейся в сознании мысли!
Взглянув однажды на гостившего в его доме Клода Руже де Лиль – военного офицера, дослужившегося до капитана, но горевшего поэзией и музыкой больше, чем войной, всегда такого осторожного и умеренного в своих взглядах, Филипп Дитрих почувствовал, как рождается блестящая идея.
-Месье де Лиль, — отозвал поэта в сторону Филипп. Тот приблизился, полагая, что речь идет о каком-то вопросе, связанной с расквартировкой в Страсбурге его части, но мэр неожиданно предложил разговор совсем о другом. – Находите ли вы своих такими храбрыми, какими нахожу их я?
-Безусловно! Я видел их в деле, видел их слаженность и чувство, с которым они идут в бой. Солдат доблестнее и вернее найти будет сложно.
-Не думали ли вы сочинить какую-нибудь песню, подарить ее солдатам армии Страсбурга? Это будет дар каждому из них, он покажет, что мы видим отвагу не только офицеров…