Да, началась охота с вертолётов. И Волк вдруг развернулся и пошёл на дула двухстволок полупьяных стрелков. Рыча и оскалив клыки, зверь пошёл навстречу своей смерти. В куче охотников — оторопь и удивлённые возгласы: «Совсем с ума спятил, Серый? Что, волчья жизнь надоела?!» Нет! Не судите по себе, подлые двуногие твари! Волк мечется перед стволами ваших ружей, выигрывая время. Тем даёт возможность уйти самке с детёнышами…

  И, наверно, поэтому последние три дня своей жизни, даже в забытье, в бреду предсмертной агонии Поэт, как заклинание, твердил любимой жене: «Ты ни в чём не виновата!.. Запомни, ты ни в чём не виновата!..»

Жертва Марины Цветаевой

  Версию о пушкинском суициде Минкин называет «глупой пошлостью». Однако где-то в первой половине «Немого Онегина» он сам пишет такую же «глупую пошлость» о гибели Марины Цветаевой. Сперва, как всегда, выложил перепечатку документа, потом следуют его комменты и объяснения. В данном случае он со словами «как вам это?» показывает Маринино заявление о приёме на работу:

   «В совет Литфонда.
Прошу принять меня на работу в качестве судомойки в открывающуюся столовую Литфонда.
26 августа 1941 г.
Цветаева М. И.»

  Далее (такое ощущение, будто за кадром) идёт минкинский комментарий:
«Марина Цветаева — великий русский поэт; через 5 дней повесилась, — не вынесла нищеты, унижения, отчаяния.»

М. И. Цветаева

  По сути дела, это слоган большевицких, а затем советский пропагандистов. Мол, барыня-белоручка не хотела выполнять грязную, тяжёлую работу, не верила в нашу Победу, не выдержала трудностей — вот и полезла в петлю. Хоть и в смягчённой форме, но смысл у Минкина выходит именно такой. Что тут скажешь… «Душечку» А. П. Чехова Минкин-Сан, конечно же, читал. А вот до «Воспоминаний» Анастасии Цветаевой, видимо, ещё не добрался…