Сюда не забудем приплюсовать и карточные долги. Последние годы он играл, чтобы появились хоть какие-то деньги. Увы, в карты Пушкину частенько не везло! Поэтому,того гляди, вот-вот заявится толпа кредиторов, и он отправится в долговую тюрьму, а его жена и дети — на церковную паперть. Сыновья, конце концов, могли попасть и в кантонисты.

  При таком раскладе дел многие приставляют пистолет к виску. А у нашего Поэта имелись ещё и другие веские причины впасть в отчаянье. Итак, вторая причина или, другими словами, во-вторых…

Возражение Фридкину

  Во-вторых, это рогатки цензуры, тотальная слежка за каждым шагом, вскрытие личной переписки, невозможность уехать куда-либо из северной столицы. В-третьих, непонимание друзей, сплетни «светской черни».

  В-четвёртых, тяжёлая, двусмысленная обстановка в семье, сложившаяся после получения печально известного пасквиля. Именно тогда, как пишет Фридкин (умеют же физики превращаться в лириков!), 4 ноября 1836 г. Пушкин, при объяснении с женой, получил ранение сердце. Поэт понял, что его Мадонна любит другого человека.

  Тут уже хочется возразить и самому Фридкину, несмотря на всё моё уважение к нему. Разве Пушкин отсутствовал на придворных балах? Разве он не видел, как Натали общается с красавцем-кавалергардом? Разве можно было обмануть того, кто «любовников счастливых узнавал по их глазам»? Нет, сердце Поэта начало саднить раной задолго до 4-го ноября.