— Не хотелось прерывать ваш взволнованный и наполненный таким множеством интереснейших деталей рассказ, господин не-знаю-кто, но я вас…

  Лео развёл руками с самым искренним сожалением.

  — Но я вас не узнаю! Совершенно, решительно! И могу поклясться, уж не знаю на чём, что я вас впервые вижу. А прервал вас потому, что услышал имя некоего Себастиана, с которым встречался прошлой ночью в клубе, и который, представьте себе, тоже меня «узнал»… или якобы узнал…

  И рубанул решительно:

  — Но я и его не помню! И его подругу не помню, хотя он уверял, что это и моя подруга. И ночной клуб не помню совершенно, по крайней мере – уверен в том, что увидел его впервые лишь прошлой ночью, хотя…

  — Хотя ты, дружок, его совладелец, — с улыбкой прервал его толстяк. – На паях с Себастианом. И ещё, ты – мой деловой партнёр.

  — На паях с Келлером? – уточнил Лео, вспомнив фамилию новообретённого друга, который, по заверениям чертовки Эммы (лживым, наверняка!) и перенёс её с парковой скамейки прямиком в больницу.

  — С ним, разумеется! – с той же мягкой улыбкой подтвердил толстяк.

  — Да, — нехотя согласился Лео, припоминая бурную ночь. – Он что-то говорил в этом роде… что-то мы купили на паях…

  И снова решительно отрезал:

  — Не помню никаких покупок! А вы кто, мой очередной незнакомый друг?

  — На тебе!

  И толстяк возмущённо хлопнул себя по шёлковым ляжкам.

  — Стромболи! Джакомо Стромболи! Владелец этого отеля!