— …я бы хотел поговорить с вами.

  Доктор решительно встал со стула, отодвинув его в сторону движением ноги, взял саквояж и, подойдя к вешалке, снял и тут же набросил на согнутую руку дорогое бело пальто с модными плечиками (предмет тайной зависти оборвыша Лео).

  — Простите, не здесь. Если можно, на кухне.

  Лео понял, что визит доктору в тягость и он явно не собирается задерживаться в их доме, и хочет поскорее уйти, высказав его матери напоследок что-то, должно быть, очень важное, но при этом – крайне неприятное.

  Что наверняка испортит ей настроение.

  И тогда она опять отыграется – на сыне.

  — Да, хорошо…

  Они ушли, закрыв за собой дверь.

  Лео устроился в кресле, нагретом материнским телом.

  Хоть какое-то тепло…

  Разговор был довольно громкий.

  Доктор, разумеется, из деликатности перенёс неприятную беседу в другое помещение, подальше от маленького пациента.

  Но маленькие размеры квартиры и дурная звукоизоляция нивелировали все ухищрения эскулапа, и большую часть фраз Лео слышал вполне отчётливо, хотя далеко не всё понял…

  Да и не хотелось ничего понимать.

  После приступа тошноты его охватила апатия, а потом и сморила дрёма.

  Начал доктор вполне спокойно и размеренно.

  Говорил о том, что ребёнку двенадцать лет, а выглядит он от силы на восемь.

  Бледность и худоба.

  Странный, нездоровый блеск в глазах.

  Периодически проявляющаяся неспособность сконцентрировать взгляд на определённых предметах…