Лео потревоженным зверьком засопел в ответ, затеребив указательным пальцем кончик носа.  

  — Прекрати! Оставь нос в покое! Я же говорила тебе: только лгуны в разговоре мучают свой нос. Это жест лжеца! Гадкого лжеца!

  Лео послушно сложил ладони на коленях.

  Теперь было понятно: худшего не миновать.

  — Ты похож на отца, Лео Кроссенбах. Теперь, после разговора с доктором, я поняла окончательно: ты не просто похож на него, ты его копия. Разве только твой папаша не тренировался на собаках, а сразу уничтожил меня. Подбросил мне гадёныша, а сам благополучно сдох в канаве. Легко ли в нашем городке девушке из католической семьи, невенчанной и с ублюдком на руках? Отвечай, Вилли Кроссенбах!

  — Я Лео, — прошептал мальчик в отчет.

  Да, сейчас начнётся…

  Человечки в коробках испуганно замерли.

  — Повторяю вопрос: ты слышал наш разговор, Вилли Кроссенбах?

  — Я Лео, — ответил мальчик. – Я играл…

  — С этими? С ними??

  Мать подскочила к шкафу и схватила первую попавшуюся коробку.

  Красную, с жёлтыми ромбами.

  Лео скривил губы.

  Мать открыла коробку и бросила её на пол.

  Выпавший из неё человечек испуганно заметался у неё под ногами, а потом, заметив убежище, забежал под шкаф, с трудом разминувшись с пяткой разъярённой великанши.

  — Они пусты, понимаешь? Пусты, все до единой! Это просто пустые коробки из-под конфет! Леденцов и шоколадок! Пустые коробки!

  Она хватала картонки и, уже не открывая, просто бросала их на пол. Человечки испуганной стайкой метались у неё под ногами и один за другим скрывались под шкафом.