Через полминуты с некоторым беспокойством спросила:

  — Вам помочь?

  — Нет уж, — пробормотал в ответ Лео. – Как-нибудь сам… справлюсь…

  Он сел на песок и начал натягивать трико на ноги (с удовлетворением отметив, что ткань не сопротивляется движениям и мягко ложится на кожу).

  Потом встал и, отряхнув с кожи налипшие песчинки, завершил обряд одевания.

  — Как выгляжу? – с несвойственной Арлекину угрюмостью спросил он девушку.

  — Великолепно, господин Кроссенбах, — ответила девушка.

  В словах её не было ни капли иронии.

  Только искреннее восхищение нарядом гостя.

  Наклонившись, Лео посмотрел на ноги.

  Цветные вихри совершенно слились с кожей и Лео показался сам себе раскрашенным дикарём, которого изгнали из племени за чрезмерное декадентство.

  — Следуйте за мной, — сказал девушка.

  И добавила:

  — Одежду оставьте здесь. Её почистят от песка и вернут вам, когда вы покинете на чудесный парк.

  Лео покорно двинулся за сопровождающей.

  Путь оказался неблизким.

  Сначала они прошли по дорожке мимо зарослей можжевельника.

  Потом сквозь лабиринт роз, стены которого меняли цвета по мере продвижения, и белые цветы сменялись кремовыми, кремовые – алыми, алые – красными, а красные – бордовыми.

  Вышли на поляну, украшенную простыми полевыми цветами.

  Пересекли её и углубились лесную чащу.

  «Далековато пляж у вас» отметил Лео.

  Спутница всё время молчала, и лицо её, с которого за время пути улыбка успела пропасть, показалось Лео в полусумраке отчуждённо-холодным и даже как будто неживым, будто сделанным из пластика.