Мальчишке стало страшно лишь на миг.

  Он был уже достаточно взрослый, чтобы понимать всю невыгодность умерщвления пациента в связи с неизбежными в таком случае проблемами и убытками для доктора Бернарда.

  Но одномоментного страха оказалось достаточно, чтобы слёзные железы заработали в привычном режиме и выпустили на щёку тоненькую солёную струйку.

  — Ну вот, — несколько смущённо забормотал доктор. – Господь свидетель, я ничего дурного не делаю. Тебе ведь не больно?

  Он разглядывал глаза с разного ракурса, словно пытался сквозь эти затенённые отверстия рассмотреть спрятавшуюся в глубине тела и испуганно сжавшуюся душу.

  Наконец доктор освободил голову от захвата и поднял вверх серебристый молоточек.

  — А теперь, юный мой друг, последи за молоточком. Я буду водить им из стороны в сторону, а ты сопровождай его взглядом. Помнишь, мы так делали в прошлом месяце, когда ты был у меня на приёме?

  Ребёнок кивнул в ответ и стал старательно водить головой из стороны в сторону.

  — Нет, нет, голова должна быть неподвижной. Только глазами, Лео! Только взглядом…

  Лео послушно завертел глазами, отслеживая и молоточек, и доктора, и укрывшуюся шалью, сгорбившуюся мать, устроившуюся на краешке кресла и похожую на печальную птицу, залетевшую в комнату сквозь открытое нараспашку дождевое окна, что переждать непогоду и немного погрустить под чужой крышей.

  — Да не нужно этих бешеных вращений! Лео, я же много раз объяснял, что нужно делать. Нужно просто следить за молоточком. Я веду влево…