— Не владею я вашим подводным языком, — заметил Лео.

  Разумеется, никто ничего не понял.

  Лео ткнул пальцем в песчаное дно.

  Потом показал в сторону пляжа.

  Провёл ладонью, изображая круг и одновременно показывая на сидящих.

  И прошёлся пальцами по ноге, изображая бегство.

  Старушка кивнула в ответ.

  Лео отметил, что беглецы успели рассмотреть его купальный костюм и смотрят на него теперь с явной завистью (кажется, девушка успела даже украдкой потрогать раскрашенную ткань) и… подозрением.

  Причину этой подозрительности Лео понял не сразу.

  — Молчок! – беззвучно произнёс он и поднёс палец к губам. – Никому не скажу!

  Как ни странно, но райские беглецы сразу поверили незнакомцу.

  Они успокоились, закрыли глаза и провалились, казалось, в глубокую дрёму.

  Лео очень долго просидел в их круге, так и что и сам, убаюканный течением воды, стал потихоньку закрывать глаза и проваливаться в сон.

  На общение с ним явно никто не шёл, да оно, похоже, и не требовалось райским обитателям.

  Лео понял, что сидеть в этом круге он может бесконечно, буквально – бесконечно, пока творцу не угодно будет свернуть своё творение в трубочку и объявить наступление какой-нибудь новой эпохи иллюзий или безиллюзорной вечности.

  Кроме того, что-то подсказывало ему, что даже по окончании самого бесконечного из сидений его всё-таки вытащат отсюда и заставят пойти на вечернее представление господина Нивеля, свидание с уродцами которого никак не удастся избежать.