К тому же Лео от чего-то опасался повредить шёлковую ткань пиджака , В глубине души при этом понимая что по ходу пьесы пиджаку этому суждено претерпеть такие приключения,  которые никак не позволят остаться ему целым и невредимым.

Если вам неудобно —  я могу поддержать, — великодушно предложил зуав.

Нет, нет, вовсе не нужно, — поспешно отказался о помощи Лео и как бы

невзначай заложил руку за спину.

  Двери лифта между тем закрылись и рождественская кабина поплыла по вертикальной шахте, важно отсчитывая щелчками пройденные этажи.

  «Должно быть, двигаемся на седьмой» решил Лео.

  Что было вполне логично, если в рассуждениях исходить из номера комнаты.

  По крайней мере, во всех прочих отелях такая логика срабатывала.

  Тем больше было удивление Лео, когда секунд через двадцать он, изогнув голову и глянув украдкой за спину замершего зуава, обнаружил, что горит жёлтым огоньком кнопка пятого, последнего этажа.

  А выше этажей просто нет.

  — Удивлены? — спросил зуав.

  Лео мог бы поклясться (не понятно, правда, на каком писании и какими клятвами), что зуав смотрел прямо перед собой.

  Однако же при этом сумел перехватить его взгляд.

  — Номер комнаты зависит не от этажа, — произнес зуав, всё так же глядя прямо перед собой. — В нём сокрыто нечто иное.

  Дальнейшие объяснения он, однако, пускаться не стал, а Лео со своей стороны не стал расспрашивать, резонно полагая, что не стоит выпытывать у мелкого отельного служащего тайны бронзовых ключей.