И Саклас хитро подмигнул.

  — Как моя версия биографии?

  — Ничего из сказанного – не было! – отрезал Лео. – Или было, но не со мной.

  — С твоим злым двойником? – и Саклас, к подмигиванию, состроил ещё и кривую, шутовскую рожу.

  Лео промолчал.

  — А ведь ничего страшного не произошло, Кроссенбах, — продолжал толстяк, перестав корчить рожи и перейдя на притворно-умильный, почти сдобный тон.

  — Мать всегда оскверняет ребёнка. Потому что рожает его. Потому что улавливает душу, летающую среди возвышенных хрустальных сфер, облекает её в плоть и приводит в этот мир, нам на развлечение. Матери – лучшие союзники ангелов этого мира. Ангелов-осквернителей!

  — Быть может, демонов? – предположил Лео.

  Саклас рассмеялся задорно и протянул ладонь в сторону насильников.

  — Да ты посмотри на их чистые лица! Посмотри, какой чудесный свет от них исходит! Попробуй у них отсосать – и в рот тебе польётся чистая небесная амброзия.

  — Да я пока воздержусь, — заметил Лео.

  — Они приходят и в образе демонов, — продолжал Саклас. – Они могут быть прекрасны обличием, но могут и внушать отвращение. Они могут принять облик юношей и девушек, мужчин и женщин, стариков и старух, они могут быть молодыми, они могут среднего возраста, они могут быть покрыты морщинами и дряблой кожей. Они могут принять любой из человеческих образов. И любой – из ангельских. Но их облик может быть и демоническим, и тут ты прав, дорогой Кроссенбах. Они приходят и в обличии жутких, отвратительных чудовищ, от одного вида которых застынет кровь в жилах и волосы покроются сединой. Какими ты их призовёшь – такими они и придут.