И Лео решительным жестом сорвал маску.

  Смех и восклицания сразу стихли.

  Спутники смотрели на Лео неотрывно, и он мог бы поклясться, что взгляды их, скрытые масками и гримом, были светлы и спокойны.

  И тут Леонора потянулась к своей маске, фарфоровому притворному лицу, но примат, перегнувшись через стол, схватил её за руку.

  — Стой! Нельзя!

  Фея опустила руку.

  А Себастиан, повернувшись к обретённому другу, произнёс:

  — Ты совсем не изменился, Лео. Воистину, годы не властны над нами…

  А потом добавил:

  — Твой трюк не сработал, дружище. Уж не знаю, как ты планировал меня разыграть… Но ты всё такой же, прежний. Без изменений. Маску только нужно надеть. Снять её можно только в туалете и уединённых покоях. Может, ты подзабыл, где это всё расположено…

  Себастиан откашлялся.

  — Не знаю, что с тобой произошло… В клубе теперь новые правила, и не мы их диктуем. Пришли новые хозяева. Маски – их идея. В наши времена маски носили по желанию. Теперь это правило. Надень это чёртову личину, на нас уже смотрят…

  Действительно, стюарды, стоявшие у ограждения зала, стали выразительно посматривать на их столик.

  Лео послушно вернул маску на место.

  Мысли его совершенно смешались, а внутренний голос вообще хранил гробовое молчание.

  И в это время (конечно, по чистому совпадению) внезапно оборвался барабанный диско ритм и стих многоголосый шум.

  Ватными, холодеющими рука Лео вновь натянул на лицо носатую маску уродца и только теперь почувствовал её мёртвый, резиновый запах.