— Непременно, — заявила Леонора, устраиваясь у беспамятного друга на коленях.

  Лео со странным чувством удивления, удовлетворения и некоторой опаски заметил, что это женское тело ощущается им как вполне тёплое, подвижное и живое.

  Он и впрямь перенёсся в семьдесят второй?

  И живёт в одной реальности с давно почившими?

  — Кстати, — продолжал неугомонный Себастиан, на которого напиток, казалось, производил тонизирующее действие, — он продолжает утверждать, что прибыл из две тысячи четырнадцатого года.

  — Супер! – восхитилась Леонора, поглаживая Лео по волосам. – И как там, в две тысячи четырнадцатом? Землю захватили инопланетяне? Или обладающие сверхразумом роботы?

  — Землю захватили идиоты, — ответил Лео. – Сплошная тоска и застой…

  — Точно, у нас веселее, — согласилась подруга.

  И, повернувшись к Келлеру, попросила:

  — Дружочек, передай тарелочку с жаркое. Я покормлю нашего беглеца из двадцать первого века.

  Лео механически захватывал и пережёвывал поджаренные до лёгкой корочки кусочки мяса, принимал поцелуи от новообретённой подруги, и слушал её долгий рассказ о том, как поменяла она своё имя с Матильды на Леонору, потому что Лео и Леонора – это так гармонично и красиво, и какой же замечательной парой они были, хотя иногда и не парой, а троицей, даже чаще троицей, чем парой…

  В этом месте её рассказа Себастиан многозначительно подмигнул.