Саклас был крупным, брюхастым мужчиной, с нагловато-брутальной, бородатой физиономией, тёмно-карими малоподвижными глазами, едва перемещавшимися из стороны в сторону под наплывами толстых век, с толстыми и мускулистыми ручищами, до крайности волосатыми ногами, придававшими ему сходство с Паном, и с волосатой же грудью, и с боками, обвисшим от обилия жировых отложений.
Всё это телесное богатство открылось взору Лео немедленно после прибытия на место встречи, ибо Саклас наготы своей практически не скрывал: всё его одеяния состояло из белой накидки, бывшей одновременно и капюшоном, наброшенной на крупную, круглую голову и на широкие плечи, которые (в чём Лео был уверен, хотя и не мог подтвердить это визуально) так же украшала густая растительность.
Затянувшееся ожидание гостя Саклас скрашивал лицезрением разворачивающейся перед ним сцены: юноши из его свиты стянули одежду с какого отчаянно брыкающегося человека (Лео показалось, что он видел его мельком прошлой ночью в клубе) и теперь молча и сосредоточенно насиловали глухо воящую сквозь кляп жертву.
Лица юношей при этом были ангельски-спокойны и чисты.
Лео поразила идеальная слаженность их действий, а так же полное отсутствие сопровождающих обычно процесс изнасилования стонов, вскриков, страстных ругательств и отчаянных оскорблений.
Само насилие напоминало скорее какое-то сакральное действо, торжественное богослужение, праздничную литургию, священный обряд, отправляемый в обстановке полной сосредоточенности и безмерной самоотдачи.