— О, как! Но ведь статистика упрямо говорит: девять из десяти людей верят в то, что есть «Что-то», — настаивала светлая старушка, подавшись вперёд. Тёмная старушка тем временем откинулась на стуле и с интересом наблюдала за беседой, не прерывая.

— Говорят, что есть два типа лжи: просто ложь и статистика, — повторила Бель известную истину.

— Но вы ведь сказали, что верите своим глазам и ушам. Среди ваших подруг, например, сколько верят в то, что есть «Что-то»?

— Только я не верю, остальные верят, — честно призналась Бель.

— А среди ваших знакомых?

— Не знаю. Я их о таком личном не спрашиваю. Это неприлично — в душу людям лезть!

— В-о-о-о-т, опять вы про душу, Изабель. Вы вся ведь про душу, и живёте, как человек с большой душой. Странно это. Как может человек с большой душой не верить в то, что «Что-то» есть? — вмешалась худая старушка.

Изабель почувствовала, как внутри неё разгорается пламя противоречия. Религиоведки явно пытаются заманить её в какую-то секту, а она уж подумала, что это две милые безобидные бабушки! Выходит, обманулась.

— Знаете, что я вам скажу? Если был на свете этот бог «Что-то», разве создал бы он человека с такой болью внутри, какую мы носим, и при этом таким слабым? Чтобы носить такую боль, нужно быть суперпрочным! Какой же непутёвый бог мог создать такого неприспособленного человека? — возмутилась Бель.

— Т-а-а-а-к, — затянула худая старушка, а пухленькая откинулась на стуле и стала наблюдать со стороны, склонив голову набок. — Выходит, бог непременно должен быть «путёвый»? Нет у него права на ошибку?