— Свобода? Ты шутишь? Какая такая свобода? Ты же перестаёшь быть собой и превращаешься в «нечто», живущее по контракту! — возмутилась она.

— Глупости какие! Думать-то тебе никто по-своему не запретит. Какой хочешь, такой и будь, в свободное от контракта время. Если это, конечно, не противоречит его условиям! — ответил Ефим с недоумением.

— У меня мама болеет, я не могу кататься по миру, — ответила Бель.

— Найми маме трёх сиделок — деньги есть.

— Я хожу на митинги и могу «скомпрометировать бренд своей социальной активностью», — убеждала Бель.

— Перестань страдать этой фигнёй. Ходи лучше по крутым тусовкам и презентациям, от них проку больше. Нетворкинг[22], и всё такое. А на митингах этих только синяки и штрафы зарабатывать. Всё равно ими ничего не добьёшься, туда только глупые нищеброды ходят.

— Я глупый нищеброд, и мне не нравятся тусовки, съёмки и презентации. Я хочу рисовать! — настаивала Бель.

— Купи себе мольберт и хоть урисуйся в свободное от контракта время. Ты только представь себе, что дальше будет!

— Что дальше будет?

— Ты поработаешь, получишь бабки. Доделаешь себе волосы и сиськи нормальные. Только небольшие, чтобы незаметно было. Дорогие надо делать, идеальные, как ты умеешь. Попу-пузо подкачаешь, станешь совсем куколкой, они с тобой или продлят контракт задорого, или тебя другие перекупят задорого. Или ещё лучше — свалишь из Рашки! Там ты будешь дороже цениться с хорошими-то сиськами…