Ей на мгновение показалось, что его улыбка стала грустной.
— Единственное, что я точно знаю, Изабель, это то, что всю жизнь мы ищем не бога, нет — мы ищем человека. Бога найти проще: богов не так много. В конце концов, можно разобраться, выбрать себе подходящего хоть немного и верить при желании. А вот человека на этой огромной планете среди миллионов людей найти очень непросто. Таких людей, как Константин Андреевич, учёных с широтой взглядов, которые способны принимать к сведению даже доводы такого сумасшедшего, как я, нет. И теперь я живу только тем, что у меня был этот человек, а это уже счастье.
Вадим улыбался и плакал одновременно. Бель всё же решилась уточнить:
— Совсем никого?
Вадим не ответил. Встал и ушёл в корпус, не прощаясь. Бель подумала, что и в этот раз поступила с ним по-свински, сама того не желая, и пошла в сторону проходной. Вслед ей пациенты в линялых пижамах из отделений, откуда гулять не выпускают, снова кричали непристойности: видимо, и мешок от них не защищает.
20 июня
Первое одинокое воскресенье Белке предстояло провести «на мели». Если бы всё было по-старому, настала бы её очередь выбирать воскресенье. Теперь каждое воскресенье — её воскресенье, и, конечно же, стоило бы благоразумно отсидеться дома, но, если не хочешь быть съеденной собственными мыслями, лучше из дома бежать куда глаза глядят. Всё вокруг напоминало ей об обычных воскресных сборах, чулочках и миленькой игривой белочке, в которую она три года превращалась по выходным. Для начала она разделалась с чулочками, раз и навек — распустила на них ногтями тысячу стрелок, связала узлом и безжалостно отправила в мусорное ведро. Потом выбрала самое нахальное, что можно позволить себе в городе при плюс двадцати пяти, — шорты и майку, скрыла неровности на лице под тоннами крема (вчера она изменилась совсем немного), распустила волосы, надела те самые вау-босоножки из ремешков и решительно вышла за дверь. Проездной у неё всё равно на год, идти по городу можно совершенно бесплатно, а на одно мороженое в ГУМе мелочи она уж как-нибудь наскребёт.