— Отправляй всех, кто будет с тебя что-то требовать, ко мне. Я с ними сама разберусь, — предложила Бель.

— Не лезь в мои дела! Не лезь в мою жизнь! Это моя квартира! Я её заработала по́том и кровью! Я тебя наследства лишу!

Бель вошла в свою комнату и привычно закрыла дверь на ключ. Как было бы просто сейчас обидеться и уйти раз и навсегда. Остаться совсем без наследства, которое ей не нужно, и без памяти. «Я могу родить себе сына, значит, сына себе я добуду. Я могу найти себе мужа, значит, мужа себе я добуду. Только мать с отцом не добыть мне, есть лишь те, что дарованы богом», — с детства повторяла ей мама и была права. Родителей не выбирают. Даже в детдоме родители выбирают себе детей, хотя должно быть наоборот. Входная дверь хлопнула — мама куда-то ушла, что не сулило ничего хорошего. Через полчаса она вернулась, напевая себе под нос: «Красотки, красотки, красотки кабаре», закрылась в своей комнате и включила телевизор.

Хорошее настроение у мамы бывало только в одном случае — когда она добывала себе выпивку. Бель вышла в прихожую и ахнула: она забыла там сумочку! Как можно быть такой беспечной! С детства знала, что деньги, документы и драгоценности от мамы нужно прятать. После того, как мама несколько раз заложила в ломбард все кольца и отобрала у Бель зачётку, требуя за неё выкуп, дома Изабель носила все ценности на шее в большом кошельке, который подвешивала на шнурок. Белла проверила сумочку — документы и карточки на месте, а кошелёк пуст. Даже мелочи ни копейки, и… В сумочке лежал конверт. Тот самый конверт, который она вчера передала миссис Дороти Деус! На нём были и пятна от кофе, значит, ей не привиделось. Или привиделось? Может быть, в этот кофе подмешали что-то, или она просто сильно переволновалась на похоронах…