«Надо куда-то деть эту неуёмную силищу. Может, в грузчики податься на подработку?» — подумала Бель и пошла к метро.

14 июня

Когда её жизнь изменилась больше? Когда Бель поняла, что превращается в куклу, или теперь, когда осталась одна? Сейчас казалось, что кукольное тело — это так, мелкая неприятность, а вот вмиг лишиться любимого человека — это трагедия вселенского масштаба. Жизнь её разделилась на до кольца в мутной воде и после. И есть ещё одна небольшая неприятность: обвинить в случившемся миссис Дороти Деус и миссис Сат Моргенштерн и погрозить им кулаком в пустоту не представляется возможным. Как за уши ни притягивай, а не из-за губ её Влад бросил — из-за мамы. Евгеника ему не подошла, понимаете ли. То есть скажи она ему о маме пару лет назад, всё равно бы бросил? Или не бросил бы?

Любовь, как и история, не терпит сослагательных наклонений. Разве что такое: любил бы — не бросил бы, ни с мамой, ни с губами. Именно эта мысль отрезвляла горячую голову Бель, пылающую сегодня от обиды и разочарования. В случившемся, по сути, никто, кроме неё, не виноват: ни мама, ни старушки. Не надо было три года из себя принцессу благородных кровей строить. «Тоже мне, Золушка нашлась! То, что ты любишь начищать кастрюли до блеска, не означает, что тебя согласятся взять «с прицепом». Если Янке будут делать футболку «Отвалите, я беременна», надо себе тоже заказать что-то типа «Отвалите, у куклы плохие гены», чтобы потом не обвиняли в неискренности», — думала Бель.