— Что с ней, доктор? Она будет жить? — беспокоилась Бель из-за неприветливого приёма.

— Скорее, да. Она пока на карантине. Так положено.

— А когда сможете? Завтра?

— Нет, до понедельника не пустим точно. Вы не катайтесь к нам, звоните, если будут вопросы. Если что-то пойдёт не так, мы сами вам сообщим, — заверила врач.

После больницы покупки: средства для уборки, собачий корм, поводок… Когда вставила ключ в замочную скважину, Малышка завизжала за дверью.

— Ну что, малявка? Сначала гулять или кушать? — спросила Бель, показывая собачке новый поводок. Малышка выбрала поводок.

Уборку Бель начала с опустошения фляги с брагой. Она вычерпывала пенное мутное содержимое ковшом в кастрюли, таскала и выливала в покрытую налётом ржавчины грязную ванну. На дне бидона обнаружились и пропавший рис, и макароны, и яблоки. Похоже, большая часть продуктовой корзины, которую она покупала каждую неделю, отправлялась в этот огромный чан. «Хорошо, что мама не видит, как я разоряю её житницу», — думала Бель, вспоминая, как неистовствовала мама, если заставала дочь за разорением алкозакромов.  

Всё, что можно было отстирать, Бель упаковывала в тюки, чтобы забрать домой — стиральная машинка из маминой квартиры давно исчезла. Всё, что нельзя отстирать, старые газеты и прочий мусор — в десятки мусорных пакетов, на выброс. По окончании рабочего дня на помощь к ней подоспели Янка, Светка и Катька. Дело пошло быстрее, и дотемна управились. Даже со старыми ободранными обоями квартира выглядела теперь «бедненько, но чистенько», и потолки от жёлтого никотинового налёта Катерина умудрилась отмыть. Подключили новый телевизор и расселись на продавленном диване.