Бель помотала головой.

— Да знаю я, не можешь ты! Мама ведь. Я бы, наверное, тоже не смогла…

Закончив с полом, Бель выманила Малышку из маминой комнаты, взяла поводок и повела собачку на прогулку. В ожидании лифта услышала, как мама закрыла задвижку. Мама не знала, что задвижку спилили, когда вскрывали дверь при пожаре, и от неё осталась только видимость. Больше дочь ночевать на лестничной площадке не будет.

Ночь была очень тяжёлой. Чужое место, пропахшее сигаретным дымом, орёт телевизор, мама периодически выбегает из комнаты, носится по квартире, кого-то зовёт, с кем-то несуществующим ругается. Всё как раньше, до того, как Бель отсюда уехала. Только теперь помимо мамы тут могут появиться в любой момент непрошеные гости. После полуночи кто-то трезвонил в дверь. Мама, к счастью, не открыла. Видимо, надо менять один замок и ключ от него маме не давать, чтобы быть уверенной, что ночью в квартиру никто чужой допущен не будет.

Утром Бель уехала к себе и только там смогла уснуть, хоть и неспокойно. «Ничего, всё как-то наладится. Скоро маму снова положат, и у меня будет ещё три недели спокойной жизни. Целых три недели жизни!» — думала она, засыпая. Этот день подарил ей новые веки, но их было практически незаметно, и ещё мохнатые ресницы, словно наращённые.

4 июня

Пятничный девичник на этот раз не был переполнен интересными событиями. У всех всё как обычно: работа, дом, родители, любимые. Бель подумала было рассказать о похоронах и получить приз за лучшую сплетню, но от воспоминания об орущем в сумке телефоне и наглой тёте её передёрнуло. Слишком остро. О предложении Влада тоже пока говорить не стоит: не поймут девчонки её отказа. Рассказала про смелую соседку Тамару Ивановну, идущую со шваброй на алкашей.