К.А: «Здравствуйте. Это дочь профессора Гид К.А. Я разбираюсь с папиными неоконченными делами и нашла неотправленное вам сообщение. Судя по времени, это было последнее, что он написал в жизни. Я долго сомневалась, но всё же решила вам его отправить. Вот оно».

К.А: «Изабель. Я вынужден вам признаться, потому что больше никому об этом сказать не могу. То, что происходит с вами, разрушило не только мою стройную теорию странных парочек, это крушение всей моей жизни, всех нажитых годами, выстраданных и выпестованных научных знаний и убеждений. Раньше я повторял Ньютона: «I do not know what I may appear to the world; but to myself I seem to have been only like a boy playing on the sea-shore, and diverting myself in now and then finding a smoother pebble or a prettier shell than ordinary, whilst the great ocean of truth lay all undiscovered before me», теперь же говорю от себя: «Я старик, который прожил жизнь и не узнал ничего»[11]. Если бы меня спросили, как вас и Вадима: «Что бы ты попросил у того, кто может исполнить желание?», я бы не задумываясь ответил: «Разгадки. Я хочу разгадать загадку, как и почему человек стал особенным существом на этой планете. Существом, которое готово отдать всё что угодно, даже свою жизнь, за то, чтобы узнать ответ на этот вопрос». Я завидую вам, Изабель. Да, да, да! Я, солидный, титулованный, убелённый сединами профессор, завидую вам и вынужден признать это. Вам дарован лучший из опытов, о котором, с моей точки зрения, может мечтать человек, — быть разгадкой. Мне же достался только их смех. Это по-вселенски правильно в той же мере, сколь несправедливо. Я пожилой человек и не знаю, какой век мне отпущен для разгадки тайны цветных камешков, и поэтому хочу сказать вам: что бы ни происходило в вашей стремительной переполненной событиями жизни, помните, что вы — чудо, и сумейте оставаться чудом, через какие бы тернии вам ни суждено было пробираться».