— А как же терапевты? Они же за всё отвечают? — спросила Бель, пытаясь удержать Саймона на укрытом пелёнкой кухонном столе.

— Терапевт, Бель, это врач, который отвечает за простуды, а с остальным может послать тебя в нужном направлении. А я — доктор по всему! — объяснил Дима и выбрил Саймону лапу машинкой.

Обычно в этом месте кот вырывался, нёсся в комнату прямо в колоколе на шее, сбивая косяки, а Белла с Димой бежали следом, ловили, прижимали в каком-нибудь углу и всё же брали у него кровь. Сегодня Сайм попытался рыпнуться, но руки Бель держали его лапы с такой силой, что после пары попыток кот послушно замер.

— Что это с ним? На себя кот не похож. Никакой борьбы за свободу личности! В весе не теряет? — забеспокоился Дима.

— Нет. Только проплешина на шее. Жрёт как не в себя, — ответила Бель, освободив Сайма. — Я просто научилась его держать. Приходится — у нас теперь собачка мамина.

— Хвались виновницей котовых проплешин!

Бель достала Малышку из-под кровати.

— Ух ты, какой шибздик! Это сколько ж в тебе крохотулечных пород намешано, что ты такая маленькая и такая странная?! — восхитился доктор. — Белка, её непременно сводить надо с каким-нибудь шпицем. Щенкам цены не будет! Если она ещё и разродиться сможет — это твоё золотое дно!

— Это не моё дно, это мамино дно, и кошачий невроз по совместительству. Маму выпишут, верну псину в семью, и пусть её вяжут хоть с бульдогом, хоть с носорогом! Хотя, если учесть, что ей года четыре и она ни разу не щенилась, вряд ли это получится.