Уже наступила ночь, а до дома было еще далеко. «Вот же дернул меня черт», — думала Алина, решившая «срезать» дорогу через кладбище. Она шла мимо могил, над которыми завис смог, испускавший легкое свечение, будто бы мертвые поднялись из своих гробов и тихо перешептываются о чем-то между собой, хотя на деле это всего лишь ветер шевелил древесную листву. Ряд надгробий расступился перед Алиной, и она вышла на небольшое открытое пространство. Тогда она и увидела его. Высокий светлый образ, застывший над одной из могил. Сперва она подумала, что это памятник, освященный лунным светом, но подойдя поближе, заметила легкое шевеление. Значит все-таки человек, решила она, и подошла еще ближе, ясно разглядев бледную, полупрозрачную фигуру, воспарившую над могилой. Призрак. Облаченный в нечто, напоминавшее церковную рясу, неестественно бледный, он стоял с поникшей головой, словно оплакивая родного человека. Алина оцепенела от ужаса, прижавшись к росшему рядом дереву, не в силах сдвинутся с места. Призрак держал на плече скрипку и тихо играл музыку, напоминавшую пенье мифических сирен. Эта музыка немного успокоила Алина, и помогла ей прийти в себя, однако страх не унимался, и она решила убраться отсюда, как можно скорее. Но едва она шевельнулась, музыка прекратилась. Призрак обернулся и взглянул на нее. Взглянул мертвым взором, совершенно белыми глазами, доносившими чувство глубокой скорби.
Это последнее, что помнила Алина с того момента. Сознание вернулось к ней лишь тогда, когда она, расцарапанная и совсем без сил, оказалась дома. Дойдя до кровати, она разделась и упала, провалившись в сон и желая как можно скорее забыть увиденное.
Но увиденное не отпускало ее – всю ночь ей снилось кладбище, с которого доносилась еле слышимая музыка призрака. Позже в ее сновидении предстал и сам призрак. Он сказал, что сожалеет о случившемся и что он не хотел ее напугать. Голос призрака был скорее похож на шепот, но все же не был таковым. Он испарился и Алина проснулась.
С тех пор она не раз убеждала себя в том, что все это было сном или видением, но все же призрачная музыка не уходила у нее из головы, а страх перед призраком, постепенно угасал перед желанием снова услышать ее. Музыка манила к себе. И так настал день, когда она решилась вновь вернуться на кладбище. Верной была идея идти днем, ведь пока она вспомнила, где ходила той ночью и нашла нужную ей могилу, солнце уже коснулось горизонта. Алина с трудом нашла то самое место, по открытому пространству, на которое она наткнулась в ту ночь. Все же не много на кладбище мест, свободных от могил. Оказалось, что призрак стоял на очень старой могиле, надгробная плита которой уже совсем развалилась и поросла мхом. Алина все еще думала, что это был сон, и что никакого призрака нет. На кладбище стал наползать сумрак, а вместе с ним к Алине начал возвращаться страх. В ее мыслях пронеслись десятки причин, скорее уйти с этого кладбища, от того, что все это было сном, до того что музыка – лишь приманка чудовища. Наступила ночь, над могилами поднялись огоньки, ветер заиграл древесной листвой. Алина все еще металась в своих мыслях, но теперь отступать было поздно – со стороны часовни показался призрак. Паря над землей, он неспешно приближался к могиле. В сторону Алины дух даже не взглянул. Остановившись перед могилой и склонив перед ней голову, он скинул на плечо свою скрипку. Воздух пронзила музыка, будто хор мифических нимф запел арию. Чем дольше он играл, тем сильнее страх Алины сменяли грусть и тоска. Она чувствовала, нечто особенное в этой музыке. Призрак играл очень долго, слушая его, Алина совсем потеряла счет времени. Наконец он остановился, опустил скрипку и обернулся в ее сторону.
— Нравится? – спросил он своим, подобным шепоту голосом.
Алине снова стало страшно, но она старалась держать себя в руках.
— Это… это просто божественно.
Призрак ничего не ответил, лишь опустил глаза к надгробию. Страх начал возвращаться к Алине, молчание призрака пугало ее даже сильнее чем голос. Алина взглянула на памятник, но ни имени, ни портрета не увидела, лишь старую, обшарпанную плиту.
— Ее звали Мария, — снова заговорил призрак, — время стерло ее имя с этой плиты, но моя память будет хранить его всегда.
— Почему… почему ты не с ней? – спросила Алина, заикаясь.
— Потому что она не была крещена. Видишь ли, имея плоть, я был сыном святого отца, мой путь лежал к небесам. Она же была не крещенной, а потому, ее место было в адской гиене.
Призрак снова взглянул на Алину. Теперь она смогла раз. Описание
— И все же, она была моей первой любовью, — продолжил он, — первой и единственной. Первой и вечной. Один ее взгляд был для меня живым источником. Я знал, что смерть навсегда нас разлучит, ей не было пути на небеса, мне не было пути в царство дьявола. Тогда я решил — моя земная жизнь будет отдана ей. Я жил для нее, играл для нее и только ей. Вся моя музыка только для нее.
Но недолго все это длилось. Однажды, во время прогулки по саду, Мария укололась о шип ядовитой розы. Несколько дней лихорадки, потом забвение. Ее жизнь оборвалась, а вместе с ней и моя. Но я не посмел уйти на небеса, я не оставил ее. Я приходил сюда каждый день, к этой самой могиле и играл для нее день за днем. Я надеялся, что она услышит мою музыку и будет знать, что я все еще здесь, что я все еще с ней.
Ветер зашумел еще сильнее, и шелест листвы стал еще громче. Алине, для которой этот шелест казался шепотом мертвых, представилось, что они обговаривали меж собой сказанное призраком. Дух же, тем временем, вновь заговорил:
Одним днем, когда я тут стоял со своей скрипкой, ко мне подошла древняя старуха. Тогда она сказала мне, что я смогу вернуть свою любимую в мир живых, и указала путь во владения дьявола. Лестница из тысячи ступеней ведет в царство мертвецом. Там демон отведет меня к ней, вложит ее ладонь в мою руку, и я выведу ее на свет. Но старуха предупредила о самом главном: ни в коем случае не смотреть на нее, покуда мы не покинем царство мёртвых. Во мне возгорелась надежда, эта старая ведьма вернула мне жизнь. И я сделал первый шаг в темноту. В непроглядный мрак. Но я видел в этом мраке свет, видел в нем надежду, с каждой, пройденной мной ступенью, этот свет становился все ярче. Каждая ступень наполняла меня жизнью. Наконец, я преодолел последнюю ступень.
Демон привел ко мне мою любимую, вложил ее ладонь в мою руку, и я повел ее по тысяче ступеней на свет. Но теперь каждая ступень была для меня адской болью, каждый раз только одна мысль – не обернуться. И вот последняя ступень, последний шаг до света, последний шаг до жизни, но я обернулся. Обернулся и увидел, увидел ее сияющее лицо, которое в мгновенье охватил ужас. Сотни уродливых, иссушенных лап вцепились в нее и утянули во мрак. Так я вновь лишился, собственными руками, своей любви и своей жизни. Все что мне оставалось, вновь и вновь приходить сюда и играть музыку для нее, надеясь, что она ее услышит. Вскоре моя плоть рассыпалась в прах, и осталось лишь то, что говорит с тобой сейчас.
Призрак закончил свой рассказ и снова вскинул скрипку на плечо, разнеся по кладбищу звуки своей душевной боли. Алина не посмела прервать его игру своими словами. Лишь изредка вой ветра, и шелест листвы приглушали музыку призрака. Он продолжал играть до самого рассвета. Едва его коснулся первый луч восходящего солнца, он тут же растаял. Алина продолжила стоять на этом месте, и лишь, когда совсем рассвело, она ушла с кладбища.
