— Не глухие все, слышали!

Он тяжело поднялся и посмотрел на собравшихся жгучим взглядом Моны Лизы, умеющей направлять свои глаза на каждого, кто на неё смотрит, одновременно. Смотрел долго, с минуту, в полной тишине, так, что было слышно дребезжание стекла в оконной раме и дрожание коленок чиновников под столом.

— В отставку всех разом! Отупели напрочь, казнокрады-сомнамбулы! Экономия бюджета да комиссии у них в голове! Ни на что больше места там не осталось, всё жиром заплыло. Идите-ка вы в лес, уважаемые, поработайте на воздухе: ручками помашете, может, мозги у вас хвойным духом и первобытным трудом прочистятся! — сказал Правитель и подписал тут же бумагу об отправке всех Главных чиновников в ссылку на лесопосадки.

Стройной вереницей, чинно, неуверенной походкой, с удручёнными лицами вышли Главные чиновники из зала. Когда огромные двери за ними закрыли, из потайного хода в стене выбрался, низко пригнув голову, долговязый неприметный лысенький мужичок в тихих ботинках на войлочной подошве и присел на неудобный жёсткий стул рядом с Самым Великим.

— Что скажешь, Пасечник? — не глядя на него спросил Самый сдавленным голосом. — Ты-то хоть знаешь, что с этим делать? Только всех правильно построили: кто надо, работает, сколько надо, покупают, кто надо, ворует, кто надо, жирует, кто надо, пирует, и все хотят много всяких ненужных блестящих вещей иметь и долго жить. И главное — все готовы за это платить, и им есть чем за это платить! Соседей к ногтю прибрали, драконов в узде держали. Я создал почти идеальную страну, ведь так? Столько лет труда какой-то дохлой змеюке под хвост! Начнутся теперь разборки по понятиям, санкции-фиганции!