— Только не попадись им на глаза теперь. Меня хоть прилюдно казнят, а ты сгинешь — никто и не заметит. Ты им сейчас как бревно в глазу, скрывайся хорошо. За городом у рынка завтра встречайтесь, я Юру к тебе пришлю, он поможет. Знает, что делать.
— Юру?
— Адвокат, он же прокурор. Вместе — юрист, по паспорту, он же Юра. Две головы: она хитрая, другая умная. Познакомишься — поймёшь. Всё, иди мимо патрулей тихо. Если что, жрицей любви прикидывайся и всем рассказывай, будто тебя дракон украл и съел. Сразу отстанут, решат, ещё одна полоумная. Они от таких уста́ли.
— Слушаюсь и повинуюсь, мой господин, — съязвила Баба шёпотом.
Дракон в ответ в мольбе снова миленько сложил четыре бровки домиком. Баба тихо в кулак засмеялась и пошла из города.
«Не кочегары мы, не плотники, но сожалений горьких нет, как нет, а мы драконы безработные, да, и с высоты вам шлём привет…» — запел Дракон на два голоса, услышав приближение ночного патруля, чтобы дать Бабе уйти под шумок.
— Пой-пой, многоголосый, недолго тебе осталось хоровым пением заниматься, скоро сплошная акапелла тебя ждёт, — подначил его явно сведущий в музыке охранник.
— Переведи хоть слова умные, — прикинулся дураком Дракон. — А то с каждой отрубленной головой я глупею и глупею!
Разболтались, завязалась эстетичная беседа о многоголосье, а Баба спокойно вышла из города и направилась в сторону большого базара, где утром начнётся жизнь торговая.