* * *

— Ой, что у наших делается! Листовку будешь читать? «Декрет о справедливости»? — спросил бывший Официант у Соусника, вернувшись вечером с пасеки.

Был он теперь значимый человек, медовод, на побегушках не бегал, полотенце через руку не перекидывал, и платил ему хозяин Шиа вдвое от того, что получал он ранее вместе с чаевыми. Счастье агенту привалило такое, аж жениться понарошку задумал. Выбрал себе бабёнку ладную из судомоек, и та уж была не прочь. Вот только не радовали его неспокойные вести. Война всё порушит! Лучше, чтоб всё без изменений.

Он мальчонку убиенного тогда за вихры потянул, проверил, не накладные ли? Нет, его во́лос, не парик. Да и молод слишком. Про того ли Пасечника пишут в «Декрете»? Сколько пасечников, говорят, с той стороны гор извели — не счесть! Может, и про какого другого. Опасно у людей нынче пчеловодом быть. У драконов не так ли опасно? Кто пацана жизни лишил, агент Портной или агент Мастеровой? Не сознаю́тся, гады, лыбятся оба в ответ! А вдруг как вместо плана по драконьим головам выставили теперь на родине план по убою пасечников?

— А откуда у тебя бумага эта? — спросил Соусник.

— На блокпосте нашим всем раздают. Хочешь — мою читай, хочешь — свою возьми, — равнодушно откликнулся бывший Официант.

Когда читал Соусник, не смог волнения скрыть, пятнами пошёл. И понятно: любой нормальный человек от такого пятнами пойдёт.

— Что же со всеми нами теперь будет? — воскликнул бывший Пасечник.