-Сам понял, что сказал? — ласково осведомилась Моргана, пребывающая в состоянии духа куда более мрачном, чем это было обычно. — Какая, к черту, Гвиневра?!

Фея злилась. Фея была напугана. Фея была ослаблена.

Ее совершенно сбил с толку внезапно обладающий какой-то утаенной прежде от нее силой Мелеагант. То, с какой легкостью он выдернул ее из Камелота, лишь для демонстрации своих способностей, слегка подкосило ее моральный дух, она поняла внезапно, что растеряла свои лидирующие позиции и пыталась теперь как-нибудь извернуться и придумать то, что вернет ей лидерство в этом лабиринте интриг, мести и выживания.

Мысли не шли. Ей сильно мешало то, что голова гудела от замечательно-отвратительного пиршества, да и кости ломило. Моргана пыталась вспомнить, много ли она танцевала и вообще танцевала ли? — и не могла. Память работала отрывками, и она продолжала прокручивать то, что в данный момент было важнее.

Моргана и так не была особенно расположена к встречам, особенно с Артуром, а то, что он появился во время ее необходимого, но не лезущего в горло завтрака, да еще и просто остановился у ее места и начал мяться — раздражило сильнее.

Фея попыталась не замечать его, сделав вид, что поглощена завтраком и мужественно сунула в рот кусок хлеба, щедро намазанный куриным паштетом. Однако это оказалось ошибкой. Уже жуя кусок, и упорно глядя в стол, Моргана поняла, что откусила слишком много. Выплевывать на глазах у короля показалось ей некрасиво, и проглотить она тоже не могла, потому, продолжая интенсивно работать челюстями, она, сохраняя огромное усилие над собой, жевала кусок.