-Я тебе и без нее скажу, — Мелеагант мягко улыбнулся, — немного от истории, немного философии и любви к искусству, немного обрывочных фактов и чуть-чуть рассудка… все это соединено смесью из моих отношений с отцом и собственными размышлениями. В целом, я обычный человек.
-Ну да, — согласился с отчаянным сарказмом граф, — совсем обычный. Мыслишь, как герой и злодей одновременно, призываешь из стен какую-то гадость и строишь многоходовки на два шага вперед, обычный человек! У меня половина поместий так живет!
-Прекрати, — поморщился Мелеагант, — я хотел бы мыслить иначе. Я хотел бы, чтобы все мои мысли однажды не пригодились мне для борьбы, и я выбрал бы мирную жизнь для собственных чувств.
-Это ты прекрати! — взвился граф в привычной грубоватой, но искренней манере. — Прекрати врать хоть себе, Мелеагант! Самое отталкивающее страдание находит в тебе самоотверженного целителя. Тебе нравится борьба, тебе нравится боль, и это понятно, более того, даже легко объяснимо. Но ты не притворяйся хотя бы…
-Я не пытаюсь притворяться, я пытаюсь понять, откуда в твоем сознании взялись такие мысли? — Мелеагант с подозрением, неослабевающим и нарастающим сверлил взглядом своего друга. — Ты прежде не отличался стройностью мыслей и выводов, а здесь, словно…
-Да потому что я уже тебя знаю! — Уриен перестал пытаться сдерживать себя. Его многое в Мелеаганте поражало, и не всегда поражение это было от восхищения. Он знал, что его друг из числа редких обитателей грешной земли, о которых говорят: «ищет язвы, чтобы лобызать их». Спокойная жизнь не только не вязалась с Мелеагантом, она противилась ему.
