-Я ценю, — голос Мелеаганта прозвучал значительно тише, чем пылкая речь Уриена, и в этом было действительно искренне чувство признательности и даже какой-то трогательности момента. — Я могу сказать тебе, что не служу силам зла, я не слуга Сатаны, я слуга своего народа…
-Интересно, кого именно ты считаешь своим народом, — Уриен не удержался от легкого укола.
-Научился от Морганы, — усмехнулся принц, — ладно, дьявол с тобою! Я, правда, очень ценю твою преданность и дружбу.
-Это не значит, что я пришел в себя и в течение получаса не напьюсь, — пригрозил Уриен, наливая себе еще вина. — Имею право! У меня травма.
***
-А что, охота не задалась? — Моргана отвлеклась от беседы с картографом Камелота для того, чтобы взглянуть на вернувшегося короля с презрением, а на сопровождавших его рыцарей, с легким оттенком беспокойства. Но вот… Кей — на месте, перепачканный землей, Гавейн тоже здесь, куда Ланселота девали? Ага, денешь его! Здесь, кивает — сдержанно, мрачно.
-Почему не задалась? — влез Монтессори, распихивая всех, кто лез к нему с вопросами огромными локтями, — задалась.
-Оленя подстрелили! — Кармелид чувствовал себя прекрасно. Его вернули ко двору, ему дали место подле короля, и сделала это Моргана! Сама! Оценила, не иначе. Поняла, как плохо без опытного политика, но ничего, он не сердится, она же молодая, глупая, пылкая…красивая, правда, зараза! Недаром, Артур на нее глаз положил, забыв о том, что она сводная ему сестра. Интересно, скоро у нее там живот появится? Вот что ей делать, бедной? Без мужа — грех! Двор заклюет. Кармелид же готов взять этого ребенка как своего — он не сердится на Моргану. К тому же, если та его очень хорошо попросит, то почему бы не помочь даме?
