Но рыдала не Гвиневра. Агата!

Моргана даже ущипнула себя за руку, чтобы убедиться, что она не спит.

-А ты по кому рыдаешь, Агата? – не удержалась Гвиневра, заметив состояние кормилицы, — разве тебе так дорог…

-Артур, — подсказала Моргана, — короля зовут Артур.

-Нет, — Агата приглушенно высморкалась в платочек, — мне жаль вашего отца, деточка…

-Кармелида? – не поверили Лея с Морганой в унисон. Переглянулись, взглянули на Гвиневру.

-Моего отца зовут Кармелид, — в тон Моргане ответила королева, уязвленная и изумленная.

-Он не успел оправиться от нападения, а его на войну-у, — провыла добрая женщина с вечным материнским сердцем.

Гвиневра нервно хихикнула. Лея явно захотела провалиться на этом же самом месте, а Моргана только тихо выругалась.

***

Мерно клонится к закату день, прыгают по землям тени, становясь всё длиннее и загадочнее, покрывая землю предночным покрывалом. Земля содрогается, ощущая холод на своей коже, холод подходящей ночной мглы, и тишина….

Медленно небо расчерчивается, прорезая улыбку полотна кровавыми полосами заката. Они появляются как рваные раны, и будто бы кровоточат, растекаясь по небесному покрывалу. Завтра это вечное небо будет свидетелем первой битвы, завтра…уже завтра. А сегодня осторожно сходятся две армии, уже чувствуя друг друга. Зелено поле, оно кажется в лучах заката желтым – это будущее, скоро здесь будет властвовать осень и трава высохнет, но закатный кровавый луч уже показывает это, потому что небо вечно и уже не в первый раз видит и осень, и смерть травы, и схождение двух армий…