За каретою ехал рыцарь в белых доспехах на светлой лошади – Ланселот. Он явно не был рад находиться здесь, но его держал долг и, к тому же, он хотел видеть Моргану и поддержать ее добрым словом или…молчанием – нередко им хватало молчания. За Ланселотом уже ехали рыцари де Горра, он не сомневался, что после того, как его отряд разметал саксонцев, пролезших на Тракт, с которыми договорился Уриен, и после того, как совет объявит его королем Камелота, столкновений не будет, но он должен был перестраховать себя и Лилиан и сделал это.

Въезд прошел быстро. Мелеагант скорбно склонил голову и выразил свое сожалении об утрате и упрекнуть его в неискренности было нельзя – Мелеагант хотел для Артура совсем другого конца. Лилиан также встретила Моргану, но больше ее взгляд был обращен к Мерлину – фею она…недолюбливала и по сей день. Гвиневра из кареты не показалась до самого двора, а после, завернутая в шаль, вышла и Кармелид, понимая, в каком он выигрышном сейчас положении, обнял прилюдно Гвиневру, забыв про свое недавнее еще отречение от нее. И Гвиневра разрыдалась у отца на груди так сильно, что подбежавшей лее и Леодогану пришлось увезти ее до церемонии прощания на кухню, дабы успокоить ее нервы крепким напитком.

-Прощание завтра, — хрипло возвестила Моргана, глядя куда-то поверх плеча Мелеаганта, — и совет предложит тебе корону Камелота.

-Мне? – изумился Мелеагант, — надо же! Какая честь.