По городу рыскали специальные отряды, выискивали заговорщиков, кололи на месте, хватали и бросали в тюрьму до разбирательств. Но это были малые жертвы, если бы Совет Камелота не пошел на коронацию Мелеаганта, началась бы война, а так обходились единичными жертвами.
-Крестьянам неважно, кто ими правит, важно, кто их кормит, — заметил Монтессори, — это игры лордов, баронов, графов – а они трусливы. Если глупы – продолжают сопротивление.
Моргана не хотела оставаться. Ее имя было одним из знамен единичных восставших. Кто-то призывал убить ее и ублюдка Мордреда, кто-то – идти и убить всех за нее, чтобы отдать трон ей и законному сыну короля Артура. И фея решила, что с нее хватит. Она поспешно собрала самое необходимое, спешно простилась с Ланселотом, взяла Мордреда на руки и спустилась к подготовленной Лилиан для ее отъезда карете…
Карета остановилась у причала. Спутники Морганы – кормилица и возница дальше разделялись. Возница должен был вернуть в Камелот карету, а кормилица ехала с нею. Моргана все еще не знала, куда плыть – знала лишь, что не хочет больше здесь находиться, что надо уйти, уплыть, убежать…
Она решила, что сядет на первый же корабль, который увидит, и поплывет туда, куда он направится, не спрашивая, не жалуясь, принимая все на судьбу свою.
Но когда она сошла на пристань из кареты, то увидела целых четыре корабля! Фея совсем не приняла во внимание то, что к похоронам Артура прибыло несколько гостей и из-за моря. Рассеянно она брела по пристани, чудом не сталкиваясь с другими людьми, не зная, куда податься, за кем пойти – на какой корабль сесть? Кормилица покорно шла следом, чуя, что лучше не спрашивать, куда они идут, и где окажутся. Мордред спал редким, в последние дни особенно редким, сном и это было благом, потому что справляться с его криками еще – Моргана бы не вынесла, это точно!
