Приободренный Гавейн воспринял это иначе. Воодушевленно продолжил:

-Нужно найти и наказать тех, кто испортил раздачу хлеба!

-Пока ты их будешь искать, народ сойдет с ума от ярости! — вспылила вновь Моргана и тоже поднялась со своего места, теперь ее взгляд был устремлен на Гавейна. — А это уже может стать войной.

-Моргана, при всем уважении, что ты можешь знать о войне? — Гавейн больше всего хотел, чтобы Моргана правильно поняла его тон и не обиделась, но он даже не представлял, как мало знает о ней. Из присутствовавших же на Совете один Артур, наверное, видел ее шрамы на спине и слышал, что она дралась и дралась нещадно. Стоило же Гавейну сказать о войне, как перед мысленным взором короля предстала спина Морганы, и те белесые полосы, которые он в исступлении целовал, которых боялся коснуться, словно и сейчас шрамы эти могут причинить ей

боль, как будто шрамы Морганы, оставшиеся на коже будут болеть сильнее тем те, что остались внутри ее души.

-Говори, Моргана, — тихо промолвил Артур и Гавейн в изумлении взглянул на него, пораженный не только внезапностью его реакции, но и тем тихим тоном его.

-Спа…- Моргана начала было благодарить, но, взглянула на Артура и ее слова остановились, она кашлянула, чтобы замять неловкость и взглянула на Гавейна, — кого-то казнить придется. Пока мы будем искать виновных, Гавейн, мы утратим не только время, но и доверие народа. У нас уже есть те, кого мы собирались казнить. Эти наемники с Тракта…они тоже убийцы и воры, они заслуживают смерти!