И он был доволен! Так странно доволен этой усталостью!

-Вы доложить принцу, что я работать? — спросил Матео, подходя к нему, растирающему усталому спину.

-Если доживу до доклада ему, — пообещал Уриен.

-Вы хорошо, — ответил Матео, — хорошо трудиться! Вы приходить завтра?

-А можно? — удивился граф, он понимал, что сейчас, в лучшем случае, доползет до своей спальни. Упадет без сил на кровать и проспит до самого утра, но утром… он уже не сомневался, услышав предложение Матео, что придет сюда утром. И послезавтра, если выйдет… руки его устали, но как легко, впервые легко было сердцу. Он чувствовал, что занят чем-то действительно важным и это ему нравилось. Он уже будто бы видел мор перед собою, чувствовал его запах.

-Да, — почти без акцента отвечал испанец, — вы приходить!

-Я приду, — пообещал Уриен, — кажется, я хочу увидеть море.

-Море — это смерть для тех, кто страх! — патетично воскликнул Матео, — тот, кто страх, тот смерть на море!

-Что ж, — мрачно заметил Уриен, — кажется, это еще не самая плохая смерть. Море, в его грозных объятиях, в пене и в жизни, в глубинах — это прекрасная смерть!

-Вы поэт? — с подозрением спросил Матео.

-Нет, — граф рассмеялся, и смех его вышел невеселым, — одна женщина сделала меня раненым.

-О! О! Женщины — это тюрьма! Море — это женщина! Море это тюрьма! Это страсть. Это смерть. Это смерть…

И снова, — не удержался Уриен, — не самая дурная смерть! Только, наверное, самая подлая.