— Да — прошептал  я  ей, почти  на  ухо — Я  убил  эту  тварь, девочка  моя. Убил. И  убью  здесь  скоро  всех, кто  тебе  делал  больно. Я  пришел  за  тобой. Любимая  моя!

  Я  поднял  свою  Джейн  на  руках, подхватив  под  узкую  женскую  в изорванном  заляпанной  кровью  гидрокостюме  спину. И  под  красивые  в  ее изорванном  легком  гидрокостюме  полненькие  икрами  ляжками  и  крутыми  бедрами  стройные  мною  не  раз  исцелованные  согнутые  в  коленях  ножки.           

— Я  пришел  за  тобой! — повторил  я  ей, и  она, снова  посмотрела  на  меня, приподняв  свою  миленькую  избитую  в  кровь, опухшую  от  звериных  ударов  этого  ублюдка  Рика  и  той  убитой  мною  сучки  наемницы  Рэйчел, черноволосую  со  слипшимися  перепутанными, и  растрепанными  длинными вьющимися  локонами  мокрыми  волосами  от  пота  девичью  головку. Она положила  мне  ее  на  левое  плечо. И  прижалась, почти  окровавленным личиком  к  моему  подбородку.

— Колючий — прошептала  она. Сквозь  стон, прямо  в  мое  ухо. Так, тихо, ели слышно  Джейн — Не  бритый, как  всегда. И  такой  мною  любимый.

  Я  действительно  был  не  бритый. И  уже  с  колючей  бородой. Даже, сам  не заметил, как  зарос  длинной  колючей  рыжеватой  щетиной, из-за  всего  этого кошмара.

— Любимый  мой, Володенька — прошептала  Джейн, глядя  на  меня  жалобным ласковым  взглядом  черных  глаз, и  замолчала, прижавшись  ко  мне. Потом  произнесла  — Я  знала, что  ты  живой. Я  знала, что  они  не  найдут  тебя. И  ты придешь  за  мной, любимый.