— Джейн! — вырвалось  у  меня  из  груди — Джейн! Куда ты?! Джейн! — я  вдруг соскочил  на  свои  ноги, даже  не  заметив  этого, и  подлетел  к  выходу  и двери. И  выглянул  в  коридор. Выглянул  в  коридор, которого  не  видел  до этого. Первый  раз  из  больничной  каюты, где  лежал  совершенно  один.

  Джейн  обернулась. Она  посмотрела  на  меня, теперь  как-то  тоскливо  и вышла  в  коридор  между  каютами. Я  как  ненормальный  соскочил  с  постели  и  не  заметил, что  мои  ноги  зашевелились. И  я, бросился  за любимой  вдогонку.

— Джейн! — кричал я — Подожди  не  уходи, любимая! Но, она  уже  была  в  конце  коридора  пассажирского  судна, и  силуэтом. И, не  оборачиваясь, растворилась  за  углом  поворота.

  Я  летел  как  ошалелый  за  ней  до  того  поворота. Шлепая  босыми  ногами, я пролетел  повороты  и  лестницы, ведущие  наверх  к  выходу  на  нижнюю палубу  пассажирского, идущего  по  океану  английского  круизного  лайнера.

  Ни  кого  не  было  на  моем  пути. Весь  корабль  спал. И  только  я  как безумный  летел  босиком  по  деревянной, теперь  палубе  к  перилам ограждения  корабельного  борта.

  Я  вылетел  на  выходящий  к  озаренному  светом  раннего  утра, выступающему  наружу, как  и  другие  на  этой  палубе  смотровым пассажирским  балконам.

  Там  стояла  у  поручней  ограждения  моя  красавица  Джейн.

  Она  стояла  в  желтом  своем  купальнике. И  была  озарена  уходящим  в рассвет  светом  звезд  и  луной. Все  ее  тело  блестело  черным  загаром  в свете  исчезающей  в  рассвете  луны. От  округлых  бедер  голых  до  самых ступней  ног  от  тех  узких  плавок  и  широких  женских  ягодиц. До  верха девичьих  черных  от  загара  как  все  ее  тело  плечей. Она  вся  переливалась своим  смуглым, почти  черным  загаром  в  утреннем  ярком  солнечном  свете восходящего  солнца.