Я  смотрел  на  впереди, почти  бегом  идущую  красивую  молодую официантку  Татьяну. Но, так  и  не  мог  высвободить  свое  больное  и страдающее  сознание  от  воспаленной  и  мистической  любви. Любви  к призрачной  своей  женщине. Женщине  любящей  безраздельно  своего единственного  мужчину. Женщину, которую  мне, теперь  придется  забыть.

Если, только  это  я  смогу, когда-нибудь  сделать. Женщину  в  смерть, которой  мне  придется  поверить, как  и  в  ее  не  существование. Я  смотрел  на  девичью  гибкую  узкую  спину. И  перетянутую  туго  фартуком  официантки Татьяны  талию. На  красивую  загорелую  до  черноты  шею. И  забранные  на  самом  темечке  волосы, синеглазой  шатенки. Я  смотрел  на  ее  красивые, загорелые  до  такого  же, почти  черного  оттенка. Вихляющие  из  стороны  в  сторону  широкими  женской  задницы  ягодицами  крутобедрые  с  красивыми  коленками, мелькающие  ляжками  и  тащащие  меня  за  собой  на  скоростном  буксире  полненькие  икрами  ноги. Девичьи ноги, мелькающие  передо  мной  из-под  короткого  светлого, почти  телесного  оттенка  платья. И  белого  столовского  затянутого  туго  на  ее  гибкой  девичьей  талии  кружевного  как  у  школьницы  старшеклассницы  фартука. Эти  женские  красивые  на  каблуках, таких  же  светлых  туфлей  полные  в икрах  мелькающие  передо  мной  ноги. Ноги, так  похожие  на  ноги  моей  ненаглядной  красавицы  Джейн.