Русский алкоголик – человек широкий, тотальный и искренний. Он каждый день своего самоубийства норовит в праздник превратить, всё песни поёт, да стихи читает. Не замечал ли ты, мой умный и трезвый читатель, что человек подвыпивший обязательно спеть должен. Драки, бабы всё потом, всё вторично. Сначала спеть! И так, чтоб до слезы, до воя. А если не спеть, то стихи почитать. Наш алкоголик очень поэтичен, а наши поэты соответственно… Ну можно даже не перечислять, все знают. И зря поэтов наших винят в грехе этом, мол не пил бы, ещё бы пожил, ещё бы написал. Да вот вам хорей, во всю вашу поэму – и не пожил бы, и не пописал. Тут одно без другого никак. Вон Пушкин не пил, не пил… и что… пристрелили. Не стаканом так пулей, а поэту на Руси век недолгий. Про себя вроде, как и неловко, да скажу – я как пить бросил сразу на прозу перешёл, потому, скорее всего, и жив до сих пор, предатель. А рассказать хочу не о себе, а об алкоголике Василии Филипповиче, хотя, поди знай, как оно там всё устроено в этом эфире, и как мы все там повязаны – начинаешь о другом писать, а всё равно и про себя поведаешь.
Жил мой друг Вася широко. А чтобы эту ширь ещё расширить Васька пил, много и запойно. То есть если начинал, то и не останавливался, пока можно было добыть зелье и внутрь залить. А добыть он мог всегда, везде и в любой ситуации, а значит и останавливался только когда нутро уже не принимало.