Практичный Федор поинтересовался, а можно ли использовать женский персонал по прямому женскому предназначению. Саша сказал, что они, мол, не обязаны, законом запрещено, но по любви и согласию можно.  На что Федя спросил, а как насчет всеобщей любви по согласию? Ник сразу предположил, что такого парня как Саша-миллиардер полюбят все и сразу, даже вертолетчик, если Саша захочет.

    Князь Ванечка сказал, что он этот остров знает. Может не именно этот, но такой же. Неделя там стоит сто штук и персонал действительно достойный.

    Саша поначалу даже обиделся. Ему показалось, что они хватают грязными, потными лапами его хрустальную мечту. Потом подумал, вспомнил, что они ни разу не посетили собрания эмвэйцев, структуру и идею компании не знают, а стало быть, что с них взять неразумных и обиду отменил.

     − Смейтесь, господа, хохочите. Последним смеется тот, у кого денег больше.

     − Александр, — вдруг обернулся к нему князь, — Давно хотел спросить, вас, а что такое деньги? Для вас именно?

     − Как что? Деньги, как говорил Александр Македонский – это отчеканенная свобода. Для меня это не только свобода… — он задумался, — … это возможности.

     − Возможности чего?

     − Вот смотри. Я хочу, чтоб у меня был дом, хотя бы такой же, как этот у Федора. Чтобы в нем стоял такой же белый рояль. И был такой же шикарный вид из окна, с горы на виноградники. И я бы сидел за роялем, ни о чем ни думал, и играл что-нибудь на рассвете.