Дело это, как ему объяснили, нехитрое. Ведь люди, готовы, они ждут помощи. Нужно только донести до них неразумных нехитрую доктрину системы. А чтоб донести, надо познакомиться. А чтоб познакомиться, надо завести разговор на общую тему. А чтоб найти общую тему, надо проявить искренний интерес, слышишь, Шарапов, искренний. Глеб Жеглов имел бы огромный «downline», родись он в другой стране и в другое время. А как понять, что человека интересует? Да нет ничего проще, Алекс, ступай в любой супермаркет, смотри, что люди покупают, и подсекай рывком.  И он пошел. В «Target», по иронии судьбы, название переводилось как – мишень. Огромный магазин, где продавалось все. То есть – абсолютно все. Обученный семинарами и возбужденный Мартой, он, закатав рукава, как немецко-фашистский захватчик, косил из «Шмайсера» очередями, не жалея ни баб, ни детей.

           В отделе рыболовных принадлежностей он рассказывал, как однажды поймал в Черном море огромного окуня. Слово «окунь» он запомнил по переведенной книге, а что там, в России, в морях реально ловится здесь мало кто знал. Окуня, так окуня. Саша привлекал внимание акцентом и размахом рук, показывая размер русского черноморского окуня. Люди верили. Россия страна большая, соответственно и окуни там − ни чета местным. В отделе для беременных он с пониманием говорил о токсикозе. В игрушках вспоминал огромные советские машинки из дерева и железа. Рядом с медикаментами болел так, что один раз чуть не вызвали скорую. Я еще раз напомню, Саша был человеком прямого действия. Всему чему его обучили, он верил. Вот только, когда после окуня, токсикоза и аспирина он переходил к Эмвэю все его новые друзья, рыбаки, мамаши, автомобилисты и прочая публика, разворачивались и уходили. Об этом тоже говорили на семинарах. Да будут уходить, да надо перебрать тонны руды! Не скисать Алекс! Это руда, еще немного, еще чуть-чуть, и заблестит, засверкает желтый метал реки Фисон!