— Даже если у офицера Макларена проблемы с кишечником, меня это не касается. — Он отвернулся, чтобы бросить перчатки в бак для биологических отходов. Лязг крышки дал понять, что разговор окончен. Я с трудом узнавала Курта, он вел себя как ревнивый болван и зануда.

— Офицер Макларен должен присутствовать на вскрытии Макса Эванса, — спокойно ответил я. — По-моему, это важно. Я прилагаю все усилия, чтобы расследование шло полным ходом и мне хотелось бы думать, что моему примеру последуют и остальные.

Курт неторопливо развернулся. Взгляд у него был словно у акулы.

— Позволь полюбопытствовать Глория: ты пытаешься учить меня тому, как вести вскрытие?

— Нет, — возразила я, и глазом не моргнув. — Я объясняю тебе, как я веду расследование.

Его рот сжался плотнее, в тонкую полоску но, в конце концов, Курт повел плечами.

— Следующие тридцать минут я потрачу на осмотр спины жертвы и диктовку заметок об Оливии Браун, а затем перейду к сравнению обеих трупов. Тот, кто будет находиться в комнате, когда я приступлю сравнительному анализу обеих жертв, может остаться. Все прочие не должны входить в помещение, чтобы не помешать проведению дальнейшего вскрытия.

Мы оба понимали, что рано или поздно мне придется за это заплатить.

— Спасибо, доктор Курт. Я тебе очень признательна, — съязвила я.

— Поверь, Глория, благодарить меня незачем: я ни на йоту не отступлю от заведенного порядка — ни ради тебя, ни ради твоего будущего детектива.