Я сама вызвала по той же рации патрульную машину, стоявшую у дома Брайна, и велела находившимся там двум полицейским оставаться на месте до моего приезда и как можно скорее застеклить окно.
В тот момент, как я покончила с инструкциями, второй полицейский автомобиль, следовавший за нами, дал сигнал сирены и остановился.
Из нее выбрался позеленевший молодой полицейский и поспешил к нам, держа что-то завернутое в окровавленную тряпку.
— Детектив Берч! — обратился он ко мне.
— Что там у вас?
— Его рука, сэр. Может быть, можно ещё пришить. Только нескольких пальцев недостает. Наверно, колеса размозжили. Мы их так и не отыскали.
Подавив желание объяснить, что, когда я покончу с Ником Паркером, рука ему уже не сильно понадобится, я мрачно буркнула:
— Правильное решение, офицер.
Ника Паркера вывезли из операционной вскоре после полуночи. Больница не сумела связаться с единственным местным хирургом-ортопедом, несколько раз с успехом пришивавшим члены, а находившийся в больнице главный хирург, который только что закончил штопать мотоциклиста, признал кисть чересчур поврежденной.
Я заметила на кисти кусок пластыря и попросила оставить ее в холодильнике для криминалистов. Убедившись, что Паркер находится в отдельной палате на четвертом этаже с крошечным оконцем и без пожарной лестницы, и к нему приставлена целая рота полицейских для круглосуточной охраны, я наконец-то облегченно вздохнула.