Выйдя из машины, я увидела шефа полиции Сэма Джонсона, который тут же подбежал к нам. Счастливым его назвать никак было нельзя.
— Я чертовски уверен, что у вас были веские основания для того, чтобы оставить тела так долго здесь лежать детектив Берч, — сказал он. — Это какой-то кошмар. Мэр угрожает забрать у меня значок.
Я и Макларен пошли вслед за ним к телам в дом.
— Я вижу, вы оградили место преступления, — сказала я Джонсону.
— Мы сделали это настолько быстро, насколько смогли, — сказал Джонсон. — Мы постарались оградить всё как можно дальше, чтобы тел даже через окна не было видно. Мы перенаправили автобусные маршруты, чтобы они шли в объезд этой улицы. Это замедляет их и рушит весь график.
Слова Джонсона потонули в шуме от вертолёта, повисшего прямо над нами. Он оставил попытки договорить: по его губам я читала лишь проклятия в адрес вертолёта. Когда тот покачнулся и полетел по кругу, чтобы вернуться сюда снова, Джонсон достал мобильный телефон. Дозвонившись кому-то, он заорал в трубку: «Я кому сказал держаться на проклятом вертолёте подальше от этого места?! А теперь донесите до своего пилота, чтобы он не опускался ниже ста пятидесяти метров. Это закон!»
По выражениям Джонсона я начала подозревать, что на другом конце провода ему возражают.
Наконец, Джонсон сказал:
— Если эта птичка не улетит отсюда прямо сейчас, ваших репортёров не допустят на пресс-конференцию, которую я проведу через час.