Тут я запнулась. Размышляя, я встала и прошлась по комнате. — Зачем такому, как Лиам Хилл, совершать убийство? Из корысти, в порыве гнева? Не годится! И богатство, и положение он уже завоевал, причем совсем иными методами. Женщин — для постели и любых других нужд — он покоряет, я думаю, без малейших усилий. При этом в нем присутствует, как мне показалось склонность к насилию и способность применить его без малейших колебаний. От убийства Элизабет Эванс за милю разит извращенной и необузданной жестокостью. Я никак не могу совместить безобразное зрелище в комнате, где мы обнаружили три тела, с обликом элегантного джентльмена, угощавшего меня кофе. Возможно, в этом все дело?

Брайн откатился на своем стуле в задней стенке и закинув ноги на стол, сложил руки за голову:

— Он адвокат, Глория. Не стоит это упускать из вида. Если он входит в наш список подозреваемых, то ему хорошо известны все шаги полиции на много ходов вперёд, и это дает ему огромное преимущество. Хилл мог всё тщательно спланировать, к тому же он один из первых узнает о всех наших передвижениях, через Бена Паркера.

— Я могу сказать точно, что Хилл считает мораль сугубо личной сферой, куда не должен вторгаться закон, — продолжила я, вышагивая по кабинету взад- вперед. — Секс, владение оружием, наркотики, табак и алкоголь, даже убийство —  все это, по его мнению, имеет отношение к морали, а не к закону. Убийство дочери его клиента и друга, единственной дочери одного из активнейших консервативных законодателей страны, из пистолета… Не исключено, что, с точки зрения подозреваемого, это служит иллюстрацией изъянов юридической системы. Итак, мотив — гордыня и желание доказать в чем то свою правоту?- Я облегченно перевела дух. — Все-таки в наших построениях есть логика!