— Сколько вы встречались с Дорой?

— Где-то около года, — не раздумывая, ответил Крейг.

— Насколько я понял из отчетов полиции, ваша девушка работала тюремным надзирателем, это довольно необычная и сложная работа для девушки? — спросил Рей.

— Верно. В женской исправительной колонии, там, за рекой.

Я  видела, что Рей мучительно раздумывает, как бы помягче задать следующий вопрос.

— Крейг, охранять преступников в тюрьме — тяжёлая работа, даже для мужчины, — сказал Рей. — А для женщины она слишком жестокая. И вне зависимости от того, мужчина или женщина, надзиратель просто не может не нажить врагов. А кое-кто из них может быть довольно плохими людьми. И они не остаются в тюрьме навечно.

Крейг вздохнул и покачал головой, всё ещё с грустной улыбкой.

— Я понимаю, к чему вы ведёте, — сказал он. — Доры не стало четыре года назад. И ровно четыре года назад, полицейские, сидевшие на том же самом месте, что и вы, меня спрашивали о том же. Полиция из Виндзора хотела знать всё о врагах, которые у неё были на работе. Они были просто уверены, сначала, что убийца — это я, потом когда моё алиби подтвердилось, то все подозрения пали  на то, что это мог быть — бывший заключённый, или заключенная затаившие на неё злобу.

Офицер Дон пристально посмотрел на нас с Реем.

— Дело в том, что я знал Дору очень хорошо, — сказал Дон. — Они с Крейгом были мне как родные. И поверьте мне, Дора  не была стереотипным тюремным надзирателем. Ну, вы понимаете, о каком типе я говорю: садистский и продажный. Многие не знали, как её расценивать.