Sing sweet nightingale

Oh, sing sweet nightingale

Sing sweet

…

Oh, sing sweet nightingale, sing

Oh, sing sweet nightingale

Oh, sing sweet

Oh, sing[18]

Так и не заснув, но немножко подремав, я услышала приход тех парней с зала, которые собирались на вылазку. И как раз направлялись до границы. Свернув свое сокровище в рваный пакет, я два раза обернула его скотчем и отдала одному из них. Решив также спросить.

— Слушай, а что было в той самокрутке? Я помню, что-то успокаивающее, но ты еще говорил про какой-то пепел… Что вы сожгли?

Он усмехнулся, прежде чем ответить. Никто еще не спрашивал о таком и он не знал, как впервые об этом сказать.

— Мы ничего. Это прах одного из наших друзей. Тоже ходил с нами на вылазки, пока не сожгли прилюдно, попав с нами в плен. «Саузен Пауэр». И пока они нас держали, то делали такие самокрутки. Из всех, кого тогда сожгли. Их нехило вставляло. Прям как тебя. Вот мы и решили забрать их, пока они спали. Сами к тому времени еле-еле спаслись. Ха, мы даже еду не взяли. А вот прах ребят да. И хотели сначала похоронить, как полагается, но один раз сами попробовали. И нам зашло. Знаешь, после этого проще куда-то выходить. И домой тащить раненых. Будь у нас энергетики или хотя бы алкоголь, мы бы и не решились на такое. Но они уже на том свете, а мы все еще живы. И нам нужно оставаться живыми. Чего бы нам это не стоило.