И не только девочек.

Сколько он сам, будучи здесь единственным врачом, видел?

Как, после этого, мог говорить такие слова?

Поэтому я ему ничего не сказала про очередную вылазку в тот день. Соврала. Посчитала, что он будет меня отговаривать, придумывая несусветные задания. Как будто все эти женщины с младенцами, раненые мужчины и испуганные дети должны сами идти и добывать себе пищу. Чушь.

Я понимаю Хьюго, — сказала я, положив свою руку ему на плечо, — и ценю твою заботу. Я правда стараюсь быть аккуратной, ведь мне важно вернуться сюда. К тебе, Роуз… ко всем остальным. Мне тяжело будет без вас, не знаю, справлюсь ли я вообще одна. И парни из зала
это понимают. Когда я с ними, то мы не ходим в лес. Только на ближайшую опушку. Там недалеко до заброшенного дома, в котором еще остался не разграбленный склад со всякими продуктами. А еще каким-то образом растут овощи и фрукты. Представляешь как дети обрадуются!

Он улыбнулся. Ведь я была права. Этот дом действительно существовал. И там правда это все еще оставалось. Но в том месте, где пытали Мелоди, добра было больше.

Мне хотелось рискнуть. Ради всех в школе. И ради себя тоже.

Уходили мы после того, как на другие вылазки ушли остальные. Чтобы не палиться. С леса еще не успел сойти утренний туман и мы пробирались внутрь с помощью фонариков.

Тихо, практически беззвучно. Лишь дыхание могло нас выдать.

Один парень из зала шел впереди, два остальных страховали меня сзади. За это время я научилась у них многим вещам, в том числе и тихой ходьбе, как ниндзя.