Волна гнева захлестнула меня от услышанного. И я ударила по столику, на котором стояло радио. Ногой. Да так, что радио пошатнулось. Но не упало. И тогда я решила его добить.

Схватила обеими руками и шандарахнула об землю. Да так, что осколки разлетелись в разные стороны. А люди, спавшие рядом, подпрыгнули на своих кроватях.

— Чертова пропаганда! – прокричала я и опрокинула на треснувшее радио тот самый столик. Который, до этого момента, казался мне чрезвычайно тяжелым. И подтвердил это, упав на землю и раскрошив без того уже побитый кафель.

Ко мне тут же подбежал испуганный Итан. Которого я, видимо, разбудила. Угомонил тех, кто пытался сзади меня начать брюзжать. И усадил меня, запыхавшуюся, на кровать.

— Ты как, Лав? – спросил он меня, пытаясь осмотреть.

Я махнула на него рукой, пытаясь отодвинуться. Так сильно он меня к себе прижал.

— Прости, Итан. Но я была больше не в силах, — извинилась я. За то, что найденное им радио, больше точно не сможет работать.

— Ничего страшного. Главное, что ты цела.

Он положил свою единственную руку на мою руку. А я этого даже не заметила. Пыталась угомониться, чтобы еще что-то не разнести.

Нас двоих прервала Ия, которая также внезапно появилась рядом.

— Вы что тут делаете? – спросила она так, будто мы тут в обнимку вдвоем лежим.

— Может и ее возьмем? – сказал вдруг Итан, наконец-то отодвинувшись от меня.

Я тогда еще не до конца пришла в себя. Поэтому пропустила фразу Итана. Пока они с Ией не начали перепалку.